Прежде чем начинать исследование товарного производства как основной формы экономической деятельности людей, следует исследовать процесс материального производства как необходимой и неотъемлемой части существования человеческого общества. Наше отношение к экономической деятельности в ее общем смысле порождает и формирует систему взглядов на политическую экономию. От того, какое место в нашем сознании занимает материальное производство среди других сфер человеческой деятельности, такое место в нашем сознании займет и политическая экономия.

Вряд ли кто-нибудь станет отрицать, что материальное производство – это необходимое условие для нормального существования человеческого общества. Человеческое общество, да и каждый конкретный человек будут обречены на голодную смерть без осуществления материального производства, ибо общество или человек не смогут удовлетворять никаких своих материальных потребностей. Совершенно естественно, что ни человек, ни общество не могут существовать, ничего не потребляя.

Материальное производство – есть процесс создания различных материальных благ для удовлетворения потребностей человеческого общества. Это есть непосредственный процесс воздействия человека с помощью своего труда на предметы окружающей его природы, процесс приспособления природы, изменения и подчинения природы в интересах человека. «Одной из существенных характеристик производства является определение его как преобразующей человеческой деятельности, в процессе которой при взаимодействии человечества с природой создается определенный продукт».[9]

Именно тем, что человек добывает средства к своему существованию посредством своего труда, тем он отличается от других животных населяющих нашу Землю. Может показаться, что многие другие представители животного мира тоже добывают себе пропитание посредством своего труда: лев охотится, антилопа проходит в поисках пастбищ целые десятки километров. Однако если мы более детально начнем сравнивать труд человека с трудом других животных, то мы можем заметить одно основное обстоятельство – человеческий труд отличается от животного труда своей разумностью. Животные используют для жизни плоды природы, а человек не только пользуется этими дарами, но и приспосабливает природу таким образом, чтобы она давала ему больше плодов для удовлетворения своих потребностей при минимуме усилий со стороны человека.

Для того чтобы понять это феноменальное отличие человеческого существа от остального животного мира, коренящееся в способности человека к материальному производству, следует приоткрыть завесу таинственности над понятием человеческого труда.

Первую самую тщательную и глубокую попытку понять характер и природу человеческого труда сделал Ф.Энгельс в своей работе «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека». Его знаменитая теоретическая работа о человеческом труде практически не претерпела каких-либо значительных изменений и до сих пор является основной отправной точкой в различных исследованиях по данной тематике, эта работа является актуальной и для современных исследователей.

Энгельс пишет: «И в чем же опять мы находим характерный признак человеческого общества, отличающий его от стада обезьян? В труде»[10]. Но ведь и обезьяны трудятся. Лазание по деревьям в поисках пищи – это тоже труд, тоже затраты мускульной энергии.

Кроме того, Энгельс выдвинул весьма спорное утверждение, что именно труд сделал человека человеком, развил его мозг до такой степени, что возвысил его над остальным животным миром. Но ведь мы видим, что и мельничный мул, вращающий мельничное колесо, не становится ни на одну йоту умнее. Львы, которые сотни тысяч лет из поколения в поколение охотятся на свою добычу, никогда даже не предпринимали попыток сделать копье или лук со стрелами. Для этого, кроме огромного желания поймать выбранную жертву лев должен обладать хоть каким-то разумом. Этим же самым разумом должна и обладать обезьяна, прежде чем прийти к мысли об использовании палки для выкапывания кореньев. «Сначала труд, а затем и вместе с ним членораздельная речь явились двумя самыми главными стимулами, под влиянием которых мозг обезьяны постепенно превратился в человеческий мозг, который при всем своем сходстве с обезьяньим, далеко превосходит его по величине и совершенству».[11] Весьма и весьма спорное заявление, учитывая тот факт, что никто до си пор так и не сумел предоставить научному сообществу материальных его доказательств. Поиски останков переходных от обезьяны к человеку существ так и не принесли никаких заметных и достоверных результатов. Останки древних обезьян находят, останки людей тоже находят, а останков «переходной модели» до сих пор не найдено. Учитывая, что сам этот переход должен был занять значительный промежуток времени, не менее нескольких миллионов лет, то отсутствие материальных останков предков человека наводит на мысль: «А был ли переход?» Прежде, чем брать сомнительные гипотезы Энгельса на вооружение, следует решить один очень принципиальный вопрос: «Что было первичным: труд или разум?», т.е. надо раскрыть тайну разумности человеческого труда. Если мы будем утверждать, что в человеческом развитии труд первичнее разума, то, развивая эту мысль, мы придем к тупиковому заключению, что разум никак не может быть детищем труда, а значит, труд не мог создать человека. Мы можем привести массу примеров, когда многие животные много и тяжело трудятся миллионы и миллионы лет, например, пчелы и муравьи, бобры и лошади трудятся дни за днями, но это не добавило им ни капли разума, их труд так и не стал разумным. Муравьи не используют рычаги, пчелы не изобрели пылесоса для сбора пыльцы и нектара. Напрашивается единственно правильный вывод: для того, чтобы разум мог развиваться в процессе труда, он должен был существовать изначально, т.е. до самого процесса труда. И труд становится разумным не оттого, что этого труда становится очень много, это гнусная тавтология, а благодаря тому, что у того, кто совершает этот труд изначально, уже есть искра разума. Если человек и произошел от обезьяны, то не благодаря труду, а благодаря тому, что кто-то зажег в этой обезьяне искру разума. И если и был так называемый переход, то длился он весьма короткое время, не дольше, чем жизнь одного поколения. Видимо из-за того, что этот период был столь коротким по продолжительности, не существует никаких найденных материальных доказательств существования «прапредков» человека.